GRAND DUKES NICHOLAS NIKOLAEVICH (SENIOR) OF RUSSIA AND GRAND DUKE MICHAEL NIKOLAEVICH OF RUSSIA IN SEBASTOPOL DURING THE CRIMEAN WAR IN 1854-1855 (ACCORDING TO THE OFFICIAL MATERIALS OF THE ARCHIVE OF A. I. FILOSOFOV)

JOURNAL: «SCIENTIFIC NOTES OF V.I. VERNADSKY CRIMEAN FEDERAL UNIVERSITY. HISTORICAL SCIENCE» Volume 7 (73), № 1, 2021

Publication text (PDF):  Download

UDK: 94(47).073.5

AUTHOR AND PUBLICATION INFORMATION

AUTHORS: Kurochkin S. S., St. Petersburg Institute of history of the Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russian Federation

TYPE: Article

DOI: https://doi.org/10.37279/2413-1741-2021-7-1-86-95

PAGES: from 86 to 95

STATUS: Published

LANGUAGE: Russian

KEYWORDS: The Crimean war, the Siege of Sevastopol (1854–1855), the Emperor Nicholas I of Russia, the Grand Duke Nicholas Nikolaevich (Senior) of Russia, the Grand Duke Michael Nikolaevich of Russia, Eduard Ivanovich Totleben, Aleksej Illarionovich Filosofov.

ABSTRACT (ENGLISH):

This article investigates the question of the political purpose, practical significance and particular results of the visit of the Grand Duke Nicholas Nikolaevich (Senior) of Russia and Grand Duke Michael Nikolaevich of Russia to Sebastopol during the Crimean war in 1854–1855. Despite being mentioned in several generalizing monographs, this episode of their biographies has not yet become an object of a special research. Due to the analyses of the official data of the «Log», that was kept during the Grand Dukes` visit to Sebastopol, and due to the analyses of sources of personal origins, the following conclusions were made: the emperor Nicholas I of Russia attached a great importance to his sons’ visit to the besieged Sebastopol because he expected that the presence of the Grand Dukes would have a positive effect on the martial spirit of the city`s defenders. During the first visit (from October to December 1854) the Grand Dukes performed representative functions, increasing the enthusiasm of the troops. They inspected the field camps, visited the patients in the hospitals, participated in award ceremonies and organized cash giveaways. In December 1854 the Grand Dukes had to interrupt their trip and return to Saint Petersburg because of the illness of their mother, the Empress of Russia Alexandra Feodorovna. But when her condition improved, the Emperor of Russia Nicholas I insisted on their return to Sebastopol, because he was convinced of the high ethical value of their presence in the besieged city. During the second visit (from January to February 1855) they got the appointment on the command positions in Sebastopol and gained experience managing troops in combat. The Sebastopol visit became an important stage in the military career of the Grand Dukes of Russia Nicholas Nikolaevich (Senior) and Michael Nikolaevich.

Изучение системы взаимоотношений между членами царской семьи, в первую очередь, великими князьями (великими княжнами), не имевшими формальной, закрепленной законом, власти над Придворным ведомством, и чиновниками Министерства императорского двора (МИДв), а также взаимодействия этих двух групп с контрагентами (архитекторами, подрядчиками, поставщиками) при принятии решений по разным вопросам, связанным с проектированием, финансированием, организацией и самим производством строительных работ в своих резиденциях тесно связано одновременно с темой исследования контактов представителей династии Романовых как высшей элиты Российской империи, с бюрократической элитой (чиновниками и служащими МИДв и Придворных контор); с проблемой изучения строительной деятельности Придворного ведомства как органа, активно влиявшего на архитектурный облик не только столицы и ее пригородов, но и южного берега Крыма; а также и с проблемой личных отношений Романовых между собой.

В трудах, посвященных истории отдельных зданий или комплексов построек, созданных по заказу Министерства императорского двора на территории современной Республики Крым, преобладает подход, когда тема рассматривается с позиций искусствоведов, историков архитектуры и историков искусства, когда основное внимание уделяется описанию внешнего и внутреннего убранства зданий. Однако в ряде исследований это сочетается с глубоким проникновением в эту проблему, как например в работах Е. М. Коляды «Дворцы и парки Крыма XIX – начала XX века. История создания и стилистическая характеристика» и И. В. Манцыгиной «Архитектура усадеб «царского берега» в Крыму в XIX – начале XX вв.» [8; 12]. Среди трудов общеисторической и историко-биографической направленности стоит выделить отдельные статьи [3; 5] и книгу Н. Н. Калинина и М. А. Земляниченко «Романовы и Крым» [4], монографию «Архитектор Высочайшего Двора», подготовленную ими же в соавторстве с А. Кадиевичем, достаточно подробно освещающую творческую биографию Н. П. Краснова [6], исследование Е. М. Литвиновой «Царская семья в Крыму» и работу А. Е. Артамонова «Госдачи Крыма», первая глава которой посвящена дореволюционной истории владений Романовых [1; 10]. В свою очередь, немногочисленные труды, обращающиеся к изучению взаимоотношений членов императорской фамилии с архитекторами, фокусируются главным образом на влиянии художественного вкуса августейших заказчиков на экстерьер и интерьер будущих резиденций. К этим исследованиям относятся работа А. С. Лосевой и публикация Е. А. Борисовой, а также книга В. А. Резвина [2; 11; 13].

При этом вне поля зрения большинства исследователей остаются проблемы участия членов императорской фамилии (через пожелания и указания) в подготовке проектно-сметной документации, приготовлениях к строительству, проведении самих строительных работ и принятии решения о поощрении тех или иных лиц, трудившихся для возведения дворцовых комплексов (как архитекторов и их помощников, так и подрядчиков и поставщиков. Применительно к предмету данной статьи, можно вполне обоснованно сказать, что ни в одном из исследований [3–7; 9; 10; 12] история строительства дворцового комплекса в имении «Харакс» не освещается с точки зрения организационной, когда основное внимание концентрируется не на архитектурных особенностях построек или общем описании строительства и непосредственно сопряженных с этим процессом событий, а фокусируется на таких проблемах как схема финансирования работ, взаимоотношения с подрядчиками и поставщиками и т.п.

Представляемая статья, ставящая целью сузить эту лакуну, будет посвящена финансовой стороне строительства зданий «Харакса» и сложностям, вызванным особенностями управления строительством, когда контроль за этим процессом осуществлялся почти исключительно дистанционно.

Сразу же стоит отметить, что предварительных проекта и сметы к настоящему моменту выявить в архивах не удалось. Поэтому о предварительных финансовых договоренностях между непосредственно руководившим работами архитектором Н. П. Красновым, великим князем Георгием Михайловичем и представителями Конторы Двора Его Императорского Высочества как формально структурного подразделения Министерства императорского двора остается только предполагать.

Наиболее ранняя из выявленных смет, являющаяся одновременно и первым документом, раскрывающим финансовую сторону строительства будущей великокняжеской резиденции, стала представленная Н. П. Красновым в начале весны 1905 г. «Общая смета по постройкам в имении “Харакс”» на общую сумму в 225 000 руб. [14, л. 29]. Сразу же стоит отметить, что именно она станет впоследствии, при образовании значительного перерасхода средств, одним из предметов обсуждения между сторонами.

При этом выплаты на возведение зданий в Хараксе стартовали еще в ноябре 1904 г., когда был переведен первый транш в 5 000 рублей, к середине сентября 1905 г. было выплачено 78 000 руб., а к началу весны 1906 г. эта цифра удвоилась и достигла 149 400 руб. При этом тогда же сам Н. П. Краснов писал, что «предстоит еще получить 75 610 руб. 69 коп. или около этой суммы, я думаю, что эта цифра более или менее верна», давая обещание все окончить к 1 августа того же года и отмечая, что для всех произведенных работ он имеет оправдательные документы [14, л. 33, 33 об., 39, 39 об., 40].

Однако дальнейший ход строительства показал, что и подготовленная смета, и оценка даты завершения работ были верными только на бумаге. В своем письме в Контору Двора великого князя Георгия Михайловича от 2 августа 1906 г. Н. П. Краснов сам признал это, охарактеризовав представленным им документ как «схематическую смету, которая, конечно, может дать лишь приблизительную цифру расходов». Зодчий отмечал, что для составления действительно точной таблицы стоимости потребовалось бы одновременно и много времени, и более точные данные о планах августейшего заказчика, поскольку уже после начала строительства «постройки увеличивались в своих размерах, пристраивались новые части, добавлялись некоторые внутренние убранства, словом по мере хода работ являлись новые обстоятельства изменяющие стоимость». Далее архитектор приводил целый список корректировок, повлиявших на сроки и стоимость работ. Хотя большинство из перечисленного Н. П. Красновым действительно может быть отнесено к независящим от него обстоятельствам, как например изменение характера отделки помещений в сторону более дорогих материалов, целый ряд статей расходов все же вполне можно отнести к непредусмотрительности самого архитектора. Так он пишет об устройстве технических помещений в служебных зданиях, прокладке дорожек в парке, об организации отвода дождевой воды и, главное, о недостатках местного рельефа, вынуждающих использовать для обустройства парка дорогостоящие взрывные работы, как о незапланированных расходах [14, л. 115–118 об., 119–121 об.]. В то время, как Н. Н. Калинин и М. А. Земляниченко признают эти обстоятельства вполне уважительными для перерасхода [4, с. 181], стоит все же указать, что для местного жителя и специалиста, всю жизнь трудившегося в Ялте и ее окрестностях, недостаточный уровень знаний о характере территории не может служить ни оправданием, ни положительной профессиональной характеристикой. Кроме того, остается непонятным, почему Н.П. Краснов взял на себя расходы, вовсе не связанные с архитектурно-строительными или отделочными работами, такие как приобретение мебели в служебные помещения или покупку удобрений и различных предметов для ведения хозяйства [14, л. 115–118 об., 119–121 об.]. Все вышеперечисленные внеплановые расходы помимо уже указанных причин можно объяснить отсутствием четких предварительных договоренностей о том, что, в каком объеме и за какую сумму предстоит сделать для обустройства данной великокняжеской резиденции, на что, по-видимому, и указывал Н. П. Краснов.

В завершение своего отчетного письма зодчий, реагируя на запрос управляющего Двором великого князя полковника Ф. В. Дюбрейль-Эшаппара, для доклада Георгию Михайловичу привел свою оценку объема расходов, необходимых для полного завершения работ. По этим расчетам в дополнение к уже израсходованным 258 400 руб. и только что полученным 10 000 руб. на завершение всех работ требовалось до 50 000 руб. и «во всяком случае не более этой суммы» [14, л. 121], что составило бы в совокупности около 320 00 руб.

Однако и эта оценка оказалась неверной в сторону преуменьшения. В середине октября 1906 г. Н. П. Краснов в своем очередном письме Ф. В. Дюбрейль-Эшаппару оценил объем необходимой, чтобы окончательно расплатиться с подрядчиками, в 46 836 руб., к которым добавил еще 16 000 руб., предусмотренных первоначальной сметой на возведение церкви. Как и в предыдущий раз, для объяснения дополнительных затрат зодчий подготовил как таблицу работ с указанием их стоимости, так и словесный перечень. В последнем вновь фигурируют расходы, совершенно не связанные со строительством и отделкой (приобретения тазов, ламп и других предметов обихода, выдачи денег смотрителю имения. Признавая сам факт нецелевых выплат из сумм строительных работ, архитектор, однако, не делает никаких явных попыток добиться разграничения между ассигнованиями на возведение и отделку зданий и обустройство прилегающей территории и переводами на нужды текущего содержания и обустройства имения [14, л. 157–158].

Приведенный Н. П. Красновым список работ вызвал недоумение у Ф. В. Дюбрейль-Эшаппара, сделавшего карандашом на полях листа письма с перечнем заметку следующего содержания: «Не понимаю, почему он вдруг приводит целую массу работ, которые, конечно, входят в общую сумму, а если не входя, то должны были войти???» [14, л. 157 об.]. Подобным же образом отреагировал и сам великий князь Георгий Михайлович [14, л. 185], который удивился необходимости выделения к ранее запрошенным и уже выплаченным сверх предварительной сметы 50 000 руб. еще 62 400 руб. и поручил своей Придворной Конторе запросить разъяснений у зодчего, которого уведомили о необходимости дождаться решения августейшего заказчика по данному вопросу [14, л. 164 об., 186].

Новое письмо, в котором архитектор сообщал о причинах перерасхода поступило в контору 25 ноября 1906 г. В нем вновь приводился перечень незапланированных трат с подробным разъяснением, чем они были вызваны. Так же, как и в предыдущем случае помимо непосредственно расходов на здания и благоустройство имения, Н. П. Краснов оплачивал и расходы посторонние. При этом зодчий утверждал, что может предоставить соответствующие оправдательные документы, как то счета и отчетные чертежи, и стремится во всем оправдать возложенное на него высокое доверие великого князя, «соблюдая интересы Его Высочества». Завершая вторую часть своего письма, архитектор заявлял о намерении за счет получения запрошенных сумм полностью рассчитаться с подрядчиками и более не запрашивать средств на обустройство имения, вместе с тем сохраняя за собой право обращаться за средствами на текущее содержание имения Харакс [14, л. 171–182].

Две недели спустя, 4–5 декабря 1906 г. Н. П. Краснов написал августейшему заказчику отдельное письмо также из двух частей с подробной постатейной росписью перерасходов против сметы. Из этого документа следовало, что только работы, входившие в самый первый вариант сметы, обошлись почти в полтора раза дороже расчетного значения, и стоили 335 860 руб. вместо 225 000 руб.; кроме того, 38 160 руб. было потрачено на цели, вовсе не относящиеся к постройкам и, соответственно, не отраженные в смете. Размер же запрашиваемого дополнительного ассигнования, ввиду получения дополнительных 30 000 руб. составлял 32 836 руб. [14, л. 261–265; 15, л. 41].

Вновь вопрос о выделении ассигнований встал уже в середине марта 1907 г., когда Н. П. Краснов написал в Контору Двора великого князя Георгия Михайловича с просьбой о присылке «на окончательный расчет с подрядчиками» 18 350 руб. сверх прежде запрошенных в рамках второй дополнительно сметы 62 840 руб. По примеру прошлых запросов от зодчего потребовали разъяснений, особо отметив необходимость получить согласие августейшего заказчика на добавочные выплаты. В ответном письме архитектор отмечал, что новая сумма возникла ввиду выполнения «существенно необходимых или неотложных» работ на сумму 7 300 руб., а также реализации пожеланий Его Высочества, обошедшейся в 11 050 руб. В свою очередь великий князь Георгий Михайлович, получив донесение о запросе Н. П. Краснова, хотя и разрешил выслать требуемую сумму, в своей телеграмме из Канн просил передать зодчему, что считает «безобразием вытягивать деньги после окончательной сметы» [15, л. 41, 41 об., 66–68 об., 76, 79].

К моменту завершения строительных работ в Хараксе, состоявшемуся летом 1909 г., стоимость реализации проекта достигла 478 140 руб. При этом к концу 1907 г. было выполнено работ на 407 430 руб., отчет по которым был представлен в начале декабря 1907 г.; а в течение 1908 – первой половины 1909 гг. по совершенно отдельным сметам и счетам подрядчиков и поставщиков было израсходовано 70 710 руб. Окончательный денежный и технический отчет был направлен Н. П. Красновым в Контору Двора великого князя Георгия Михайловича в два этапа в начале и к конце июля 1909 г. Однако сверх того по совершенно отдельным планам была начата постройка звонницы при церкви, которая должна была обойтись в 3 500 руб., что устанавливало общую сумму ассигнований на обустройство великокняжеской резиденции в Хараксе на уровне 482 000 руб. [15, л. 330, 330 об., 440].

Подводя итог рассмотрению вопроса организации финансирования создания крымской резиденции великого князя Георгия Михайловича, необходимо сделать несколько важных замечаний, относящихся к этой проблеме в целом. В первую очередь стоит отметить, что в данной статье удалось опровергнуть позицию Н. Н. Калинина и М. А. Земляниченко, утверждавших, что никаких «трений» из-за превышения сметы между зодчим и стороной заказчика не возникало [4, с. 181; 6, с. 93]. При этом, поддерживая Н. П. Краснова, стоит подчеркнуть, что сложности, возникавшие при принятии решений о выделении дополнительных ассигнований, во многом были связаны с тем, что эта работа фактически администрировалась дистанционно. Судя по письмам архитектора, ни представители Придворной конторы, ни сам августейший заказчик не посещали непосредственно место проведения работ, и посему не могли составить полной картины происходящего. В своих суждениях они могли опираться или на присылаемые письма, или на суждения посещавшего несколько раз Харакс архитектора В. Ф. Свиньина, сотрудничавшего с Георгием Михайловичем, в первую очередь, в деле устройства Русского музея в Санкт-Петербурге.

Во-вторых, сам факт согласия стороны заказчика на неоднократное увеличение общей стоимости реализации проекта можно рассматривать как выражение одновременно доверия зодчему, непосредственно на месте руководившему строительством, и согласия с тезисами последнего о реальной необходимости производства требуемых выплат как вызванных выполнением поручений августейшего владельца и его супруги или обусловленных внешними факторами, природными или организационно-административными.

REFERENCES

1. Алабин П. В. Четыре войны: Походные записки в 1849, 1853, 1854–56, 1877–78 гг.: в 3-х т.– М.: Типо-лит. Выс. утв. Т-ва И. Н. Кушнерев и К°, 1892.– Т. 3.– VI, [4], 789 с.

Alabin P. V. Chetyre voiny: Pokhodnye zapiski v 1849, 1853, 1854–56, 1877–78 gg.: v 3-kh t.– M.: Tipo-lit. Vys. utv. T-va I. N. Kushnerev i K°, 1892.– T. 3.– VI, [4], 789 s.

2. А. С. Меншиков в Крымской войне. Дневники. Письма. Воспоминания / [сост. А. В. Ефимов]– Симферополь: Антиква, 2018.– 288 с.
3. S. Menshikov v Krymskoi voine. Dnevniki. Pis’ma. Vospominaniya / [sost. A. V. Efimov]– Simferopol’: Antikva, 2018.– 288 s.
4. Богданович М. И. Восточная война 1853–1856 гг.: в 4-х т.– СПб.: Тип. Ф. Сущинского, 1876. – Т. 3.– 471 с.

Bogdanovich M. I. Vostochnaya voina 1853–1856 gg.: v 4-kh t.– SPb.: Tip. F. Sushchinskogo, 1876. – T. 3.– 471 s.

4. Быть сестрой милосердия. Женский лик войны / [сост. Е. В. Первушина]– М.: Алгоритм, 2017.– 286, [1] с.

Byt’ sestroi miloserdiya. Zhenskii lik voiny / [sost. E. V. Pervushina]– M.: Algoritm, 2017.– 286, [1] s.

5. Дубровин Н. Ф. История Крымской войны и обороны Севастополя: в 3-х т.– СПб.: Тип. товарищества «Общественная польза», 1900.– Т. 2.– VIII, 516 с.

Dubrovin N. F. Istoriya Krymskoi voiny i oborony Sevastopolya: v 3-kh t.– SPb.: Tip. tovarishchestva «Obshchestvennaya pol’za», 1900.– T. 2.– VIII, 516 s.

6. Ершов А. И. Севастопольские воспоминания артиллерийского офицера.– СПб.: тип. Штаба Отдельного корпуса внутренней стражи, 1858.– [6], 290 с.

Ershov A. I. Sevastopol’skie vospominaniya artilleriiskogo ofitsera.– SPb.: tip. Shtaba Otdel’nogo korpusa vnutrennei strazhi, 1858.– [6], 290 s.

7. Жерве В. В. Генерал-фельдмаршал Великий Князь Николай Николаевич Старший. Исторический очерк его жизни деятельности (1831–1891).– СПб.: Особый ком. по сооружению в Петербурге памятника… ген.-фельдм. вел. кн. Николаю Николаевичу, 1911.– [4], X, 248 с.

Zherve V. V. General-fel’dmarshal Velikii Knyaz’ Nikolai Nikolaevich Starshii. Istoricheskii ocherk ego zhizni deyatel’nosti (1831–1891).– SPb.: Osobyi kom. po sooruzheniyu v Peterburge pamyatnika… gen.-fel’dm. vel. kn. Nikolayu Nikolaevichu, 1911.– [4], X, 248 s.

8. Панаев А. А. Князь Александр Сергеевич Меншиков в рассказах его бывшего адъютанта Аркадия Александровича Панаева // Русская старина.– 1877.– Т. XVIII.– № 1.– С. 109–134.

Panaev A. A. Knyaz’ Aleksandr Sergeevich Menshikov v rasskazakh ego byvshego ad»yutanta Arkadiya Aleksandrovicha Panaeva // Russkaya starina.– 1877.– T. XVIII.– № 1.– S. 109–134.

9. Струков Д. Н. Августейший генерал-фельдцейхмейстер великий князь Михаил Николаевич: Очерк жизнеописания его имп. высочества.– СПб.: тип. П.П. Сойкина, 1906.– XXII, 769 с. Strukov D. N. Avgusteishii general-fel’dtseikhmeister velikii knyaz’ Mikhail Nikolaevich: Ocherk zhizneopisaniya ego imp. vysochestva.– SPb.: tip. P.P. Soikina, 1906.– XXII, 769 s.

10. РГИА. Ф. 1075. Оп. 1. Д. 32. Л. 1–43 об. RGIA. F. 1075. Op. 1. D. 32. L. 1–43 ob.

11. РГИА. Ф. 1075. Оп. 1. Д. 1218. Л. 1–1 об. RGIA. F. 1075. Op. 1. D. 1218. L. 1–1 ob.

12. Тарле Е. В. Крымская война. Т. 2.– М.: АСТ, 2005.– 717 с. Tarle E. V. Krymskaya voina. T. 2.– M.: AST, 2005.– 717 s.

13. Тотлебен Э. И. Записки Эдуарда Ивановича Тотлебена за время обороны Севастополя 1854–1855 // Граф Эдуард Иванович Тотлебен. Его жизнь и деятельность: в 2-х т.– М.: Принципиум, 2020.– Т. 1.– С. 505–541. Totleben E. I. Zapiski Eduarda Ivanovicha Totlebena za vremya oborony Sevastopolya 1854–1855 // Graf Eduard Ivanovich Totleben. Ego zhizn’ i deyatel’nost’: v 2-kh t.– M.: Printsipium, 2020.– T. 1.– S. 505–541.

14. Хрущов А. П. История обороны Севастополя.– М.: URSS, 2016.– 173 с.

Khrushchov A. P. Istoriya oborony Sevastopolya.– M.: URSS, 2016.– 173 s.

15. Шапиро Б. Л. Николай Николаевич Романов Старший: кавалерист, коннозаводчик, коллекционер (личный фонд Н. Н. Романова Старшего в ГАРФ) // Genesis. исторические исследования.– 2018.– № 12.– С. 152–167.

Shapiro B. L. Nikolai Nikolaevich Romanov Starshii: kavalerist, konnozavodchik, kollektsioner (lichnyi fond N. N. Romanova Starshego v GARF) // Genesis. istoricheskie issledovaniya.– 2018.– №  12.– S. 152–167.

16. Figes O. The Crimean war: a history.– New York: Picador, 2012.– XXIII, 575 p.